Домой

Самиздат

Индекс

Вперед

Назад

 

 

 

Игаль Городецкий

ВОЛШЕБНОЕ ТАИНСТВЕННОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

 

В неувядаемых «Семнад­цати мгновениях вес­ны», – в сущности, не­плохом в своем жанре фильме, который волею советского народа превратился в неисчерпаемый источник анекдотов, – есть проходной эпизод, когда Штирлиц с па­стором по дороге в Швейцарию слушают по автомобильному при­емнику песенку Эдит Пиаф. Пастор морщится, а мудрый Штирлиц замечает: «Нет, мой друг, эту певичку будут помнить и через десять, и через двадцать лет» (за точность слов не ручаюсь, но за смысл — полностью).

 

Штирлица-то заставил «вспоми­нать будущее» Юлиан Семенов, а я попал в похожую ситуацию в ре­альной жизни. Простите за нескром­ность, но у меня просто нет под рукой другого примера.

 

В 1965 году, после окончания шко­лы, я работал на «Мосфильме» по­мощником оператора и поехал с од­ной из съемочных групп в киноэкспедицию. Компания (я имею в виду технический состав группы) подобралась разношерстная, но веселая. Одна из наших гримерш (назовем ее Галя) прихватила на съемки сво­его мужа-бельгийца (пусть он будет, скажем, Мишель). Галя и Мишель познакомились в одном из моло­дежных интернациональных лаге­рей. Мишелю понравилась сума­тошная жизнь киношников, и Галя повсюду возила его с собой. Он не­много говорил по-русски, смешно ругался, и все бы ничего, но этот здоровенный парняга не желал в Советском Союзе работать. Суть в том, что он был сварщиком очень высокой квалификации, а такие в СССР заняты в оборонной промышленности. Естественно, бельгийско­го подданного в «ящик» не брали, а там, куда его готовы были принять, платили, по мнению Мишеля, столь жалкие гроши, что он предпочитал вовсе не работать. Так он и таскался за женой по всей России.

 

Но дело не в этом. Галя и Мишель привезли из Бельгии проигрыватель и пластинки, и вечерами мы со­бирались их послушать. Среди ди­сков классики и джаза был только-только вышедший пятый альбом ансамбля «Beatles», название кото­рого звучало как выстрел: «Help!». Счастью моему не было предела. Я прослушивал каждую песню по многу раз, стараясь разобрать слова, попросил разрешения сфотог­рафировать конверт, – словом, гужевался над пластинкой как сумас­шедший.

 

Поскольку я был самым молодым в группе, все надо мной смеялись, а однажды помощник звукоопера­тора, парень лет двадцати пяти, не­плохо музыкально образованный, сказал мне: «Как же ты, чувак, такой ценитель джаза, можешь вос­хищаться этой лажей?» «Попомни мое слово, — ответил я по-штирлицевски, — песни этих ребят будут исполнять и через пятьдесят лет».

 

В 1993 году весь музыкальный и немузыкальный мир от­мечал тридцатилетие выпуска пер­вого альбома битлов «Please, Please Me». Песни ливерпульской четверки непрерывно звучали по радио; по телевидению показывали записи их концертов, их фильмы, отрывки из интервью, которые они давали вме­сте и порознь и т.п.

 

В любом музыкальном магазине в любом городе земного шара мож­но купить записи «Beatles», и за­метьте — они никогда не оказы­ваются в коробке с уцененными, вышедшими из моды! Песни и ме­лодии ансамбля уже давно стали классикой. Они вошли в репертуар Эллы Фицджеральд, Фрэнка Синатры, Боба Дилана, Энди Уильямса, Стива Уондера, Элтона Джона и многих других знаменитых исполнителей, а также прославленных оркестров разных стран. Песня «Yesterday» Пола Мак­картни из альбома «Help!», которую я впервые услышал осенью 1965 го­да в компании своих скептических киношных приятелей, уже через два года была записана более тысячи раз, что является рекордом «Гин­несса».

 

Но тогда ни я, ни тысячи других поклонников битлов в Советском Союзе об этом ничего не знали. Пес­ни наших любимцев не звучали по радио, их пластинки продавались из-под полы за сумасшедшие день­ги, а официальная пресса писала о них так: «“Биттлз” – еще одно из многочисленных средств, исполь­зуемых на Западе для одурмани­вания молодежи, отвлечения ее от серьезных общественных задач, от борьбы против несправедливости, царящей в окружающем ее мире, и в этом смысле “Биттлз” занимают свое место в ряду других извра­щений буржуазного лжеискусства всех мастей» («Музыкальная жизнь», 1964, №9).

 

Однако победному шествию битлов по просторам СССР это не мешало. Они породили настоящую «теневую культуру», затмив, как и везде в мире, былых кумиров мо­лодежи. Десятки тысяч бит-групп появились во всех городах страны, из магазинов исчезли обыкновен­ные семиструнные гитары, еще недавно пылившиеся на полках. Не беда, что ливерпульцы играли на шестиструнных, — перестраивать отечественные семиструнки мест­ные «битлы» научились быстро. Рас­хватали и самоучители. Это было что-то необыкновенное. Миллионы подростков по всей огромной стра­не в подвалах, спортзалах, убогих жэковских клубах упорно осваива­ли репертуар битлов, не имея ни нот, ни аппаратуры, ни музыкальной подготовки. Потом началось ув­лечение электрогитарами, которые делали сами: рогатую деку выпи­ливали из многослойной фанеры и красили черным лаком, а звукос­ниматель и усилитель собирали по схемам, опубликованным неосто­рожным журналом «Радио» (кто-то там, наверно, полетел за это с ра­боты).

 

Тысячи и тысячи тинэйджеров срочно отрезали воротники у своих пиджаков и курток, превращая «москвошвей» в восхитительные «битловки». Мы ночи напролет про­сиживали у приемников, стараясь поймать песни «Beatles». Счастли­вые обладатели записей ансамбля были желанными гостями в любой компании. За фотографию кумиров платили бешеные деньги. Помню, как я случайно купил в киоске фран­цузский коммунистический журнал для молодежи «Мальчики и девоч­ки». В номере оказалась большая иллюстрированная статья о «жуках-ударниках». Это была необыкновен­ная удача. Я боялся кому-нибудь дать журнал в руки — помнут, по­рвут, и поэтому переснял и увеличил иллюстрации. Вся наша ком­пания битломанов снова и снова рассматривала снимки, мы изучали каждую деталь обстановки, наря­ды, прически наших любимцев, оценивали их подружек и жен, дивясь, какая все же лошадь жена Леннона Синтия — эх, не мог лучше найти!

 

За недостатком информации мы питались слухами, подчас самыми фантастическими. Так, мы почему-то считали битлов евреями, по край­ней мере Леннона и Старра (мы все же понимали, что человек по фами­лии Маккартни вряд ли мог оказать­ся евреем). Только через много лет я узнал, что без евреев в «семье» битлов все же не обошлось: евреем был их знаменитый импресарио Брайан Эпштейн, а женой Маккартни стала американская еврейка Линда Истмен (настоящая фамилия ее роди­телей тоже Эпштейн).

 

Сначала власти в СССР пытались бороться с культом «Beatles» и осо­бенно с самодеятельными бит-груп­пами. Но тут по Европе прокатилась студенческая революция, в песнях ансамбля, до этого далеких от по­литики, зазвучали социальные мо­тивы («Taxman» Харрисона, «She's Leaving Home» Маккартни) и, ко­нечно, появилась тема борьбы за мир. Позже, во время пребывания Леннона и Йоко Оно в Нью-Йорке, ФБР завело на певца секретное досье, американские власти попы­тались лишить Леннона визы. Все это заставило русских пересмотреть отношение к ансамблю и к его отечественным подражателям. Теперь им «великодушно» позволялось репетиро­вать и выступать перед аудиторией, если в их репертуар были включены «прогрессивные» вещи, прославля­ющие борьбу за мир, Анджелу Девис, осуждающие войну во Вьетнаме и пр. После взимания этой дани разрешалось немного побаловаться битлами [*] .

 

В советской прессе появились умеренные отзывы о творчестве знаменитой группы, и наконец в 1983 году журнал «Ровесник» напе­чатал отрывки из «Авторизованной биографии “Битлз”» Дэвиса Хантера. С большим скрипом, но все же стали выходить пластинки давно распав­шегося ансамбля. Веселые ирландские парни победили даже Мини­стерство культуры СССР.

 

Чем же объяснить потрясающую популярность «великолепной чет­верки», которая не только оставила огромное, до сих пор полностью не оцененное музыкальное наследие, но, что гораздо значительнее, со­здала настоящую молодежную суб­культуру, оказавшую и продолжа­ющую оказывать влияние на всю западную культуру в целом?

 

Первый альбом битлов вышел в марте 1963 года, последний их со­вместный диск «Let It Be» — в мае 1970-го. За эти семь лет во всем мире было продано 133 миллиона пластинок ансамбля — рекорд, за­фиксированный «Книгой Гиннесса». В 1965 году музыканты группы были награждены орденами Британской империи (Members of the British Empire). Впервые в английской ис­тории эту высокую национальную награду получили поп-музыканты!

 

Успех ливерпульцев и секрет их популярности, казалось бы, давно объяснены специалистами в сотнях книг и статей. Считается, что битлам повезло появиться в тот период, когда пали или потускнели старые кумиры молодежи — Билл Хейли, Элвис Пресли, Чак Берри, Клифф Ричард, и весь мир ждал новых рит­мов и песен. Нельзя сбросить со счетов и то, что ребята сразу попали в руки выдающихся профессиона­лов: интеллигентного, тонкого, об­ладающего большим вкусом удач­ливого  бизнесмена Брайана Эпштейна и гениального звукорежис­сера Джорджа Мартина, не только опытнейшего инженера-электроника, но и хорошего музыканта. Никто также не спорит, что битлы вряд ли добились бы вершин славы без по­мощи радиокорпораций, телевиде­ния, рекламных агентств, знамени­тых студий грамзаписи, издатель­ств, дискотек, менеджеров, промоутеров и других «делателей звезд».

 

Однако всего этого, конечно, недостаточно. Было что-то необыкновенно привлекательное в этих красивых, дерзких парнях, в их молодых, чи­стых голосах. Их музыка звучала не грубо и не шумно, не била по мозгам, как у многих их предшест­венников. Наряду с пульсирующим нервным и четким ритмом в ней жила яркая, гармоничная и запоминающаяся мелодия. На сцене они были самими собой — искренними, забавными, нежными, трогательно-мечтательными, но в то же время ироничными, напористыми и наход­чивыми.

 

Господь наделил этих острых на язык ирландцев удивительной музыкальностью. Не получив ни­какого музыкального образования, не зная нот, они поднялись до вер­шин исполнительского и компози­торского искусства. Они были нова­торами во всем, прежде всего в использовании электронной техники, которая применялась не только для выравнивания звучания инструментов, но и для создания спецэффек­тов, для раздельной записи с после­дующей перекомпоновкой кусков. Готовое произведение оказыва­лось смонтированным, как в кино, где шедевр зачастую рождается не сто­лько на съемочной площадке, ско­лько в монтажной. Битлы сочетали, казалось бы, чуждые виды и жанры музыки — поп и классику, блюз и кантри, хард-рок и баллады, серф и регги, регтайм и серенады. Они не просто сваливали все в кучу, а доби­вались естественного обогащения поп-музыки достижениями класси­ческой композиции и гармонии.

 

«Beatles» все время росли, учи­лись, развивались, не довольству­ясь коммерческим успехом. И если после альбома «Help!» они переста­ли, в сущности, быть бит-группой, то после выхода девятого диска «Sergent Pepper's Lonely Hearts Club Band» можно с полным правом го­ворить о рождении музыкального театра «Beatles».

 

Джон и Пол, без сомнения, обла­дали литературным даром. Не все знают, что Леннон выпустил неско­лько книг, включающих стихи, эссе, прозу, рисунки, которые момен­тально стали бестселлерами. Его сравнивали с Джойсом и Кэрролом. Пусть в этом есть преувеличение, но после появления «Strawberry Fields Forever» и особенно «Lucy In The Sky With Diamonds» в Ленноне признали поэта и английские интеллектуалы.

 

Леннон, Маккартни, Харрисон пи­сали совершенно разную музыку. Леннон — напряженную, нервную, дерзкую, очень соответствующую его сюрреалистическим стихам, по­лным языковой игры; Маккартни — распевно-лирическую, грустно-ве­селую; Харрисон, увлекшийся фи­лософией Востока, вводил в свои мелодии элементы индийской му­зыки, использовал экзотические ин­струменты. И все вместе они созда­вали

удивительные вещи, достигая потрясающего единства и гармо­нии.

 

«Beatles» превратились в крупное социокультурное явление. Они властвовали над умами нескольких поколений тинэйджеров, стали сим­волом молодежного протеста. Они оказали серьезное влияние на миро­вое направление моды, торговлю, промышленность, быт, искусство. В конце концов, они принесли своей стране миллионы фунтов стерлин­гов в виде налогов на доходы от концертов и продажи пластинок (за что, в сущности, и получили ордена МВЕ).

 

Но самое главное не в этом. Лучшие песни битлов и сегодня дышат молодостью и свежестью: «Yellow Submarine» — чудная фантастически-реальная сказка-баллада с глубоким подтекстом, «Penny Lane» — замечательный альбом картинок Ливерпуля, грустных и трогательных одновременно, «Lucy In The Sky With Diamonds», музыка которой будто соткана из тончайшей звездной пыли. Честное слово, у меня и сейчас выступают слезы на глазах, когда я слышу «Michelle», «Yesterday», «Girl», «Elea­nor Rigby», «Julia».

 

Недавно я по­смотрел в иерусалимской синема­теке «Yellow Submarine». Нет, ничего не утерял этот фильм более чем за двадцать лет, прошедших после его выхода на экран. Тот же мо­лодой, веселый напор, та же раскованность, ирония, какой-то зажи­гательный наплевизм и вместе с тем нежность и доброта. (Между прочим, по стилю он мне очень напоминает мюзикл Милоша Фор­мана «Волосы», страшно обруган­ный в свое время советской про­пагандой.) В зале собрались поста­ревшие поклонники битлов, но было и много молодежи, в основном ан­глоязычной. И так же, как и мы, ста­рые хрычи, молодые самозабвенно подпевали: «All you need is love, love, love, all you need is love, love, love...»

 

В 1965 году имена битлов были внесены в Британскую энциклопе­дию.

 

Как жалко, что волшебное таин­ственное путешествие окончилось, как радостно, что нам довелось быть молодыми в буйные, бурные, незабываемые шестидесятые.

 

 

 


[*] Могли ли мы тогда представить, что существуют свободные страны, не разрешившие битлам у себя гастро­лировать, например, ЮАР, Испания? К стыду своему, должен присовоку­пить к ним и Израиль, хоть я не разде­ляю распространяемой русскоязычной прессой версии идеологических при­чин запрета. Все гораздо проще: тогдашний премьер-министр Израиля Леви Эшкол испугался, что фанаты раз­несут «Хейхал ха-тарбут» в Тель-Авиве – только что открытый в то время са­мый большой концертный зал в стране. Сердце у старика болело за народное достояние!

 

Домой

Самиздат

Индекс

Вперед

Назад